Геополитика как мировоззрение и род занятий

О работах Вадима Цымбурского по изучению места геополитики в общественно-политической мысли России последних трех веков на семинаре в Вышке рассказал философ и публицист Борис Межуев.

Встреча с Борисом Межуевым должна стать первой из серии дискуссий под условным названием «Есть пророк в своем Отечестве», инициатором которой является ординарный профессор ВШЭ Михаил Ильин. Ее гостями будут представители разных течений философской и политической науки. А цель ее, как пояснил декан факультета социальных наук ВШЭ Андрей Мельвиль, вовсе не выяснить, кто виноват и что делать, а научиться слышать другую точку зрения и вести диалог в академическом стиле.

Борис Межуев пришел в Вышку рассказать о наследии Вадима Цымбурского, известного филолога, гомероведа, специалиста по этрусскому и хеттскому языкам, который затем занялся философией, а в 1990-х годах — политологией. В 1993 году он опубликовал программную статью «Остров Россия», за которой последовал цикл других публикаций на тему геополитики. Цымбурский умер в 2009 году, оставив незавершенной свою докторскую диссертацию о роли геополитики в общественной мысли и истории России XVIII-XX веков — над расшифровкой ее рукописи сейчас и работает Борис Межуев.

Вадим Цымбурский определил геополитику как «мировоззрение и род занятий». Таким образом он и рассматривал ее в своей незавершенной диссертации. Борис Межуев подчеркнул, что Цымбурский относился к таким образом понимаемой геополитике критически — как к ловушке, в которую попала русская общественная и даже литературная мысль (Цымбурский приводит в пример Достоевского и Тютчева) и из которой она не могла выбраться три века.

Проблема заключается в восприятии «Европы» как некоего образа, идеала, цели, воплощенной в географии. Это увлечение началось с петровских реформ, в своих отношениях с Европой Россия проходила через несколько повторяющихся циклов — сближения, противостояния, отката на Восток, нового сближения и так далее. Все политические решения властей и развитие русской философской мысли укладывались в эту парадигму, даже если иногда формально отрицали ее. Но по Цымбурскому верно и обратное: как только Россия освободится от «чар» Европы, власть геополитической мысли ослабеет.

Цымбурский полагал (как оказалось, ошибочно), что шанс на «освобождение» Россия получила в 1991 году, когда между ней и Европой (Западной Европой) образовался «буфер» из бывших соцстран. В таких условиях у России была бы возможность вернуться к «исходному» паттерну своего развития, в рамках которого она существовала до XVIII века — восстановить тем самым свой потенциал Острова Россия. Цымбурский надеялся, что за счет такого поворота у нашей страны появится стимул к внутреннему развитию и «освоению трудных пространств».

В ходе дискуссии был затронут широкий круг вопросов. Так, констатировалось, что геополитику пытаются «приватизировать» некоторые идеологически тенденциозные группы. Возникает вопрос: можно ли ее «освободить» от них? Представители критической геополитики, в том числе и присутствовавшие в зале, считают, что это необходимо. Другие участники дискуссии не уверены, что идеологизацию геополитики можно преодолеть.

Был также поставлен вопрос о соотношении геополитики и международных исследований, особенно в том, что касается методологии. Обсуждалось соотношение геополитики с хронополитикой. Ставился вопрос об односторонности противопоставления геополитики и глобалистики.

В ответ на вопросы о теоретико-методологических позициях создателя концепции Острова Россия Борис Межуев отнес его к бурно развивающемуся в мировой науке направлению критической геополитики.

Мысли и идеи Вадима Цымбурского заслуживают переосмысления и развития. Академическая наука, подчеркнул Борис Межуев, может и должна продолжить работу Цымбурского по критическому анализу отечественного геополитического наследия. Помочь решению этой задачи призваны как подобные нынешней дискуссии, так и издания работ Вадима Цымбурского.