«Я веду очень интересный предмет»

Профессор кафедры макроэкономического анализа факультета экономики ВШЭ Сергей Пекарский пришел в университет получать второе высшее образование, поскольку не знал, к чему приложить свое знание прикладной математики. Теперь, 15 лет спустя, он готовится возглавить департамент теоретической экономики Вышки, а студенты проголосовали за него как за одного из лучших преподавателей.

— Почему студенты и выпускники выбрали вас лучшим преподавателем, за что, на ваш взгляд, студенты вас отметили?

— Думаю, что заслуга моя здесь только наполовину. Я веду, как мне кажется, очень интересный предмет, который относится к жизни. В частности, в условиях последнего финансового кризиса те проблемы, о которых я рассказываю, являются все более и более интересными и востребованными. Не столько, может быть, в практическом плане, сколько в плане понимания того, что происходит, и интереса к этим событиям.

— Если говорить об актуальности, в вашей PhD диссертации есть выводы, которые выглядят соблазнительно актуально: компактная формула описывает модели взаимодействия ряда макроэкономических показателей, в том числе варианты политики, в которых рост госдолга не ведет к росту инфляции. Казалось бы, бери и пользуйся. Но ведь я не ошибусь, если скажу, что ни одно правительство мира не взяло эту методику на вооружение? Почему так?

— Мой анализ касался связи двух процессов: накопления государственного долга и инфляции. Если инфляцию в традиционном понимании считают монетарным феноменом и связывают с политикой, которую проводят центральные банки, то проблема устойчивости государственного долга — это проблема фискальной политики, которую проводит правительство.

Когда я писал диссертацию, более пяти лет назад, ее концепция казалась не столь актуальной, как сегодня, с учетом долговой ситуации в Греции и других европейских странах, в США, Японии. В своей работе я пытался показать, что проблемы государственного долга далеко не всегда и не при любых условиях вызывают проблемы с инфляцией. Это относится к тому вопросу, который сейчас активно обсуждается в мире: действительно ли мы можем ожидать, что, накопив такие большие объемы государственного долга, не имея возможности сократить бюджетные дефициты, ряд развитых стран в будущем получит проблемы с инфляцией? В диссертации предложена модель, которая показывает, что возможны варианты фискальной и монетарной политики, позволяющие поддержать устойчивое равновесие.

Здесь многое зависит от той формы взаимодействия, которую выбирают правительство и центральный банк. Взаимодействие академического мира и политиков, принимающих решения, устроено так, что центральные банки, в том числе у нас в России, имеют адекватные качественные исследовательские департаменты, разрабатывающие свои практические модели на основе тех моделей, что к ним приходят из академической среды. Фискальная политика проводится иначе. Политики, принимающие решения, зависят от общественно-политических процессов, и к науке не всегда прислушиваются.

В этом смысле очень интересная работа была недавно у Эрика Липера, который назвал данную ситуацию «монетарная теория и фискальная алхимия».

— Вы в ВШЭ с 1998 года. Практически, 15 лет прошло. Могли бы вы сравнить ту Вышку и сегодняшнюю?

— Я могу выделить, пожалуй, две основные вещи — одну положительную и одну отрицательную. Я начал преподавать, еще будучи студентом, на 2-м курсе магистратуры. И по тому, как тогда преподавали, и как я сам начал преподавать, и как мы потом с коллегами росли  в качестве преподавателей и исследователей, могу сказать: эффективность преподавательской и научно-исследовательской работы в Высшей школе экономики стала значительно выше и продолжает улучшаться. Прогресс налицо, в этом смысле Высшая школа экономики развивается пока весьма интенсивно, а также и экстенсивно, за счет того, что привлекается большое количество квалифицированных преподавателей и исследователей. Однако за эти 15 лет помимо научно-исследовательской деятельности и преподавания в сферу моих занятий включился и административный процесс — я активно участвовал в создании кафедры, сейчас буду возглавлять департамент теоретической экономики. Как молодой управленец я могу отметить, что в последние годы бюрократические проблемы Вышки только усугубились. Высшая школа экономики становится большой корпорацией с достаточно сложным управлением, здесь и управленцам, и простым преподавателям в плане бюрократических процедур становится все сложнее и сложнее.

Когда я 15 лет назад начинал, различных возможностей для преподавателей, включая стажировки, командировки, гранты, академические надбавки для преподавателей практически не было (тогда были только стажировки за рубежом). Сейчас возможностей гораздо больше, но все эти возможности сопряжены с определенными бюрократическими процедурами. Получается, что чем больше у людей открывается возможностей, тем больше они сталкиваются с проблемой бюрократии. Этот процесс, наверное, достаточно объективный, но, тем не менее, надо стремиться, чтобы нашим коллегам, которые погружены в исследования и преподавание, жилось проще. Я надеюсь, что реорганизация, в том числе переход к департаментам, позволит начать решение этих вопросов, и обратит процесс бюрократизации ВШЭ вспять.

— Если сравнивать студентов-1998 и студентов-2012 — они изменились или все те же?

— Мне кажется, что в 1990-е интереса у людей было больше, хотя понимания того, зачем это нужно, было меньше. В 90-х годах студенты были растеряны. По первому образованию я — прикладной математик, и я совершенно не знал в 90-х годах, что мне делать со своей прикладной математикой. Собственно, именно поэтому я и пошел в Высшую школу экономики, чтобы найти какое-то приложение своему базовому образованию.

Сейчас студентам проще: рынок труда стал более стабильным и более предсказуемым, чем в 90-х. Но, с другой стороны, у меня возникает ощущение, что мотивация студентов, к сожалению, значительно не выросла. Казалось бы, цель — для чего нужно получать хорошее образование — все более очевидна, рынок труда для выпускников ВШЭ понятен и перспективен. Но мотивация к получению хорошего образования, прежде всего, стремление прикладывать самостоятельные усилия, то есть не просто ходить на лекции, но и что-то самостоятельно читать, заниматься исследовательской деятельностью — далеко не у всех студентов присутствует.

Хотя я и оказался среди тех, кого избрали в «лучшие преподаватели», должен констатировать, что на мои лекции ходит в лучшем случае половина курса. К сожалению, это уже стало общей практикой, что преподаватели Высшей школы экономики работают если и не на два первых ряда аудитории, то не больше, чем на 30-50% от общей массы студентов.

— Что вы для себя на первое место поставите в ВШЭ, что больше занимает ваше время: наука, преподавание, или вот теперь управленческая работа?

— К сожалению, если проранжировать эти три вида активности, то больше всего времени занимает административная работа, потом преподавание, потом научная деятельность. Хотя с точки зрения моих личных предпочтений, того, чем мне хотелось бы заниматься, все обстоит с точностью до наоборот.

— Тем ценнее все, что успеваете сделать в науке. Есть ли какие-то ваши публикации за последнее время, которые вы хотели бы выделить?

— Была опубликована моя работа в хорошем западном журнале (Budget deficits and inflation feedback, S.E. Pekarski // Structural Change and Economic Dynamics, 2011. Т. 22. № 1. p. 1—11). Долго я вымучивал тот материал, что был в диссертации, и вот одна статья получилась. Еще одну статью доделываю. И совсем недавно была одна статья, на которую особо хотелось бы обратить внимание — это статья в первом номере за этот год «Экономического журнала» Высшей школы экономики, посвященная нобелевским лауреатам Томасу Сардженту и Кристоферу Симсу. Моя научная деятельность как раз и отталкивалась от того интереса, которым я зарядился, прочитав статью Сарджента и Уоллеса «Некоторая неприятная монетаристская арифметика». И когда Томас Сарджент совместно с Кристофером Симcом стали нобелевскими лауреатами 2011 года, для меня это было большое событие, и я с удовольствием согласился, вместе с моей коллегой, Оксаной Малаховской, написать статью об этих двух замечательных ученых.

 

Игорь Стадник, специально для новостной службы портала ВШЭ