Что дает экономике человеческий капитал

10 ноября в МИЭФ НИУ ВШЭ выступил лауреат Нобелевской премии по экономике, профессор Лондонской школы экономики Кристофер Писсаридес. Его лекция, посвященная человеческому капиталу и его влиянию на экономический рост, была приурочена к 20-летию МИЭФ.

Кристофер Писсаридес известен как специалист по экономике труда, макроэкономической политике, экономике роста и структурным изменениям. Фактор человеческого капитала, безусловно, влияет на развитие и рынка труда, и экономики в целом, но, как показал профессор Писсаридес, точно измерить это влияние не такая простая задача. Более того, воздействие человеческого капитала не всегда может быть позитивным — многое зависит от того, для решения каких задач население стран использует имеющиеся у него навыки и знания.

Как определить человеческий капитал

Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) определяет человеческий капитал как сумму знаний, умений и атрибутов, присущих индивидуумам. Он приобретается как через формальное обучение, подтвержденное сертификатами школ, вузов и т.п., так и через несертифицированное (например, через накопление опыта уже на рабочем месте).

Считается, что человеческий капитал обоих типов должен способствовать экономическому росту, в частности, через увеличение производительности труда. Но вот измерить этот эффект весьма трудно. По словам профессора Писсаридеса, «бесчисленные эмпирические исследования так и не сумели установить точные взаимосвязи между человеческим капиталом и ростом ВВП». Агрегированные оценки лишь показывают, что каждый дополнительный год образования может в итоге приводить к увеличению ВВП на душу населения от 3 до 15 процентов — очень большой разброс.

Почему так происходит? Потому что в конце концов важно не только наличие человеческого капитала, но и способ его использования самими людьми. Важны стимулы, которые побуждают людей применять имеющиеся у них знания и навыки для определенных целей.

Как используется человеческий капитал

Эти стимулы, в свою очередь, во многом определяются институциональной структурой экономики, но она сильно различается в разных странах, что еще больше затрудняет измерения такого рода.

Некоторые институты стимулируют «рентное» поведение, когда большая масса людей вместо производства чего-то нового тратит основные усилия на перераспределение имеющихся благ. Так, в условиях процветающей коррупции, слишком запутанной налоговой системы или незащищенности интеллектуальной собственности у хорошо образованных людей есть больше стимулов идти в чиновники и получать взятки или наживаться на бесконечных судебных спорах, чем пытаться создать новый бизнес.

Схожему поведению способствует излишняя монополизация рынка. Обычно на ум сразу приходит нефтегазовый сектор, но искусственное подавление конкуренции встречается и в сфере услуг и во вполне рыночных странах. Кристофер Писсаридес привел в пример проблемы, с которыми сталкивается Uber. Местные власти, за большие деньги продающие лицензии довольно узкому кругу таксистов, выдавливают Uber из многих европейских и американских городов.

Наличие такого рода институциональных «трений», как правило, ограничивает вклад человеческого капитала в рост ВВП, но не в рост частных доходов. Это тот случай, когда увеличение частного благосостояния не приводит к увеличению благосостояния общественного.

Поскольку разные страны имеют различающиеся системы образования и находятся на разных уровнях экономического развития, отдача от вложений в человеческий капитал также различается. Эмпирические исследования показывают, что страны, находящиеся далеко от «технологической передовой» (многие страны Африки), растут прежде всего за счет копирования самых простых технологий. В этом плане наиболее эффективным для них является повсеместное развитие начального школьного образования. Для стран со средним уровнем дохода более актуальными могут быть инвестиции в развитие старшей школы. В передовых странах наибольшую отдачу приносит университетское образование.

Когда человеческий капитал становится фирменным

Наличие правильных стимулов для правильного применения человеческого капитала важно не только на макроуровне, но и на уровне фирм. Преуспевать будут прежде всего те компании, внутренняя структура которых организована таким образом, чтобы их работники могли реализовать свои таланты и знания в полной мере. Эту способность фирм можно назвать организационным капиталом. Его эффективность, в свою очередь, связана с управленческими талантами руководителей компании.

Успешную фирму можно назвать монополистом — не потому что она создает барьеры для других фирм, а потому что самоорганизуется уникальным образом, получая безусловное конкурентное преимущество. Профессор Писсаридес сравнивает компании с футбольными командами. У многих клубов есть в составе очень талантливые игроки. Но немногие умеют — и здесь важна роль тренера — найти каждому игроку такое место на поле, чтобы от этого выигрывала вся команда.

Можно ли имитировать выигрышные стратегии других «команд» (фирм)? Можно, но только до определенного момента. Человеческий капитал наиболее эффективен тогда, когда эксплуатирует собственные, уникальные для каждого индивидуума, черты, а не копирует чужие особенности. В то же время умение таких индивидуумов работать друг с другом, обмениваться идеями и концепциями трансформируется в социальный капитал. А сумма индивидуального человеческого капитала, организационного капитала фирм и социального капитала складывается в интеллектуальный капитал фирм и, в конечном счете, целых стран.